20170305

Продолжаю разные темы, а их накопилось много.

Сам дневник

Сначала отвечаю на вопросы. Нет, мои отношения с Облаком не разорвались, они просто на время замерли. Уже не первый раз в наших отношениях ставится запятая, но спустя время за ней следует красивый текст. Запятая стоит и на этот раз, мы оба не считаем её точкой. Мы ещё не всё сказали друг другу, просто оба понимаем, что сейчас для развития отношений не время.

Да нет, Саш, я всё понимаю про свою внешность и свои возможности. Не только у Мудреца красивая супруга. У Облака она тоже выглядит лучше меня (поскольку всё же моложе и следит за собой). Мне же заниматься собой некогда, да и не считаю я никого из них достойным, чтобы ради них тратить на украшение себя своё драгоценное время, так нужное мне на другое. Я им нужна больше, чем они мне, а я без таких не удобных мне поклонников вполне проживу. Я за многие годы влюбленностей хорошо уже напиталась эмоционально, ввиду инфицированности достаточно спокойна сексуально, так что отношения с этими мужчинами для меня не критичны и не вдохновляют заниматься собой.

Да, это оскорбляло частенько Овчарку, когда он рассматривал меня сверху. А я в старой куртке и штанах, в сапогах или калошках, с наспех заколотыми волосами, увлеченно занималась грядками и клумбами, нисколько не заботясь об ублажении Его взоров. Когда Он начинал возмущаться, я отвечала, что смотреть на себя не просила, и Он вполне может любоваться окружающими Его красавицами.

Нет, Саш, не думай, что в этом плане с Облаком мне проще. Мне не раз язвительно говорили из окружения Овчарки, что я полезла не туда, что рублю дерево не по себе, что у Облака ослепительно красивые любовницы, не чета мне. Так я и Облако к себе не звала, и чуть что не так, как и других, посылала его лесом. И это заслуга Облака, что у нас периоды гармонии и нежности были гораздо более длительными, чем периоды ссор. Но про Облако мы договорились петь в зеленом сайте. Тем более оно пока скрылось за горизонтом.

Раньше я думала, что, когда он станет проще по должности, у нас всё будет гораздо лучше. Но глупая размолвка развела нас на время, и тут в моей жизни появился Мудрец. Точнее, он общался со мной и до этого, но не вмешивался в отношения с Облаком. Но тут отношения с Облаком разорвались на время, и Мудрец решил покорить ещё одну вершину. Стоит ли сомневаться, что ему это удалось. А теперь он зорко следит, чтобы я не отвлекалась в своих чувствах на Облако, следят и его экстрасенсы. А я не считаю нужным бороться хоть за какого-то мужчину, кроме мужа. Так что с Облаком перерыв. Я даже не знаю сейчас, как он, и в каком настроении.

Не думайте, что я слишком высокого о себе мнения, и слишком мало уважаю ТАКИХ мужчин. Они тоже не считают меня ровней себе, достойной их любви, но потребность во мне – это потребность, и они стараются её удовлетворить.

Каждый из них весьма и весьма незауряден, каждый из них способен на очень красивые чувства, совершенно по-разному окрашенные, но прекрасные всплески человеческой духовности. Я уже давно поняла, что нужно наслаждаться моментом, этими удивительными проявлениями мужских чувств, как наслаждаются прекрасным пейзажем или прекрасной картиной, не стремясь это продлить дольше, чем оно длится, и быть готовой отпустить в любой момент.

Ибо эти удивительные мужчины любят не меня, а свои чувства и переживания. Соответственно, и для меня они – просто источник прекрасных эмоций.

И я ничего не делаю, чтобы кого-то из них удержать, ещё и потому, что прекрасно понимаю: любые попытки в моем положении выглядели бы глупо, и мне всё равно никогда не переплюнуть ту женскую красоту, которая их окружает.

Фотографии для этого дня.

1

Богиня Афина. Одна из самых значимых древнегреческих богинь. Хотя в данном изображении у богини слишком незначительное лицо – лицо обыкновенной женщины.

2

Бог света Аполлон. Этот греческий бог является покровителем и предводителем муз.

3

Греческий бог войны Арес – один из олимпийских богов.

В мифах Древней Греции эта красавица – богиня охоты Артемида.

5

Бог медицины и врачевания Асклепий.

6

Астерия — в древнегреческой мифологии звёздное божество, дочь титана Коя и Фебы, сестра Лето. Жена Перса, мать Гекаты.

7

Атлас или Атлант —могучий титан, держащий на плечах небесный свод. Сын титана Иапета и Климены, брат Прометея, Эпиметея и Менетия.

Герас — древнейший бог, бог старости. Гесиод писал о нём как о сыне Нюкты. Какое воображение надо иметь, чтобы изобразить его именно так.

Гекатонхейры — сторукие пятидесятиголовые великаны, олицетворение стихий, сыновья верховного бога Урана (неба) и Геи (земли).

10

Фото Австрии.

Альпы. Италия.

Фото Англии.

Фото Барселоны.

14

В Японии в школьной программе есть уроки любования природой.

15

Гортензия Ванила Фрэйз метельчатая.

Подготовка к весне

Продолжаю готовиться к весне. А весна для меня начинается с первых работ в саду. Пока только подготовка.

Да, про дубы из желудей. Жёлуди я положила во влажные стружки на нижнюю полку холодильника, сделала это ещё в феврале. Слежу регулярно, чтобы стружки не пересыхали. Они уже увеличились в размере, и один как будто бы наклюнулся. Заметила я это ещё на прошлой неделе, но с тех пор он стоит на одном месте.

Вчера посеяла всю петунию (6 пакетиков в общей сложности). Она у меня часто гибнет на самых начальных стадиях, но в этот раз намерена максимально сберечь растеньица. Ещё посеяла сальвию Рио, лобелию и гелиотроп. Тоже постараюсь сохранить. Особенно капризен гелиотроп, с ним придется понянчиться, но он того стоит. Хотела сегодня посеять помидоры, но что-то помешало. А давно пора! Вот расстройство. Ещё не все посеяны лобелии, не все гелиотропы, нуждаются в раннем посеве флокс Друммонда и гвоздика травянка.

А ещё в этом году попытаюсь вырастить из семян лихнис, пиретрум и канны разных расцветок. Ну и что же, что канн у меня много, но все они красные, а я хочу другую окраску и у цветов, и у листьев.

Рудбекии выпускают первые настоящие листочки. А перцев из 10 взошли только 4.

Рассказы о растениях

Продолжаю рассказ о берёзе:

Но вот пришел в еловый лес человек — лесоруб. Несколько часов работы — и от ельника остались одни пни. Тут-то береза и берет реванш: на вырубке быстро появляется березовый молодняк. Он подрастает и превращается в березовый лес. Но скоро под пологом берез поселяются молодые ели и все повторяется сначала.

Таким образом, на месте срубленного ельника вырастает сначала не ельник, а березняк. Происходит, как говорят лесоводы, смена пород. Березняк в данном случае — явление временное, скоро преходящее, он довольно быстро сменяется ельником. Такие леса называют производными. А ельник, который воцаряется на участке на многие сотни и даже тысячи лет,- пример леса совсем другого, так называемого коренного.

Итак, если Вы видите в природе березовый лес, то это почти всегда — лес производный. Он поселился на месте вырубленного коренного леса, чаще всего хвойного. Нередко березняки образуются на заброшенных пашнях, пожарищах и т. д. Если Вы встречаете в хвойном лесу большую примесь березы — это значит, что лес подвергался рубке и береза внедрилась сюда недавно. Она заняла место вырубленных ели и сосны.

Впрочем, в природе встречаются и коренные березняки. Если Вы когда-нибудь ехали поездом от Москвы до Новосибирска, то, возможно, обращали внимание на небольшие «островки» березового леса, так называемые колки, которых много у линии железной дороги к востоку от Омска. Это — коренные западносибирские березняки.

Береза в СССР имеет исключительно широкое распространение. Площадь березовых лесов очень велика. В европейской части Союза, например, в Московской и других центральных областях, березняков едва ли не больше, чем всех остальных типов леса. Эти березняки образовались на месте вырубленных коренных лесов.

Продолжение в следующем посте…

Запоминаем интересные факты

Вот, например, достопримечательности Франции. Эйфелева башня, названная по имени своего создателя Эйфеля, была тогда несомненным чудом инженерной мысли и стала достойным украшением Всемирной выставки 1889 года. Её высота 320 метров, и по тем временам она была самым высоким сооружением в мире (320 метров). Постепенно поднималась она над Парижем, становясь видимой отовсюду.

Собор Парижской Богоматери строился между 1163 и 1250 годами. Раньше на этом месте стояла старинная базилика, а она была возведена на месте древнеримского храма. Эта удивительная достопримечательность Парижа была окончательно отделана лишь в 1345 году. Естественно, смена эпох и течений отразилась во внешнем облике собора: романский стиль постепенно сменялся готическим.

Монмартр возник на известковом холме 130 метров высотой. Существует предание, что святой Дени — первый епископ Парижа, был обезглавлен здесь в 272 году.

Лувр до того, как он стал музеем, был королевской резиденцией.

Замок Консьержери, откуда произошло название? Название «консьержери» произошло от должности. Консьержем именовался управитель дворца.

Факты из истории Франции. Много веков назад германские племена франков завоевали обширную римскую Галлию? Кто такие эти франки, которые смогли завоевать огромные территории, принадлежавшие некогда Древнему Риму? Предполагают, что имя «франки» произошло от franca — свободные или от frakkr — отважные.

А если обратиться к истории Испании? Когда Испанию завоевали арабы? Это произошло в 711 году. А кто правил до них? Вестготы.

Перенесемся в Мадрид. Ворота Алкала – интересная достопримечательность Мадрида. Они находятся на площади Независимости в нескольких метрах от главного входа в парк Ретиро.

Читаем книги

Отрывки из сборника Всеволода Овчинникова «Сакура и дуб».

Ветка сакуры

Когда-то я зачитывалась этой книгой. Пока не имела дома (а книга ходила по рукам, и мне досталась на два вечера, прочитать всё внимательно я не успела), я даже ходила читать её в областную библиотеку.

Мне очень нравится пытливый взгляд и анализирующий ум Овчинникова, его открытость впечатлениям и непредвзятость суждений.

Вот отрывки, которые показывают Японию не такой, какой я раньше себе её представляла:

Ничто так не гипнотизирует в Японии на первых порах, как экзотическая учтивость. В разговорах все поддакивают друг другу, при встречах отвешивают церемоннейшие поклоны, уместные, казалось бы, лишь в исторических фильмах да на театральной сцене. Зрелище это поистине незабываемое. Заметив знакомого, японец считает долгом прежде всего замереть на месте, даже если дело происходит на проезжей части улицы и прямо на него движется автобус. Затем он сгибается в пояснице, так что ладони его вытянутых рук скользят вниз по коленям, и, застыв в таком положении, осторожно поднимает вверх лишь глаза. (Выпрямляться первым невежливо, и кланяющимся приходится зорко следить друг за другом.)

Но посмотрите вслед японцу, который, только что церемонно раскланявшись с вами, вновь окунается в уличную толпу. С ним тут же происходит как бы таинственное превращение. Куда деваются его изысканные манеры, предупредительность, учтивость! Он прокладывает себе дорогу в людском потоке, совершенно не обращая ни на кого внимания. Если окликнуть знакомого вновь, он опять становится улыбающимся, предупредительным, изысканно вежливым… по отношению к вам.

Японская учтивость ограничивается областью личных отношений и отнюдь не касается общественного поведения – для каждого, кто приезжает в Японию, легче открыть это противоречие, чем докопаться до его корней.

….

Сопоставление поразительной восприимчивости к новому с самобытностью вековых традиций служит лейтмотивом всего, что пишется о Японии вот уже на протяжении целого столетия.

Поневоле напрашивается мысль, что кажущаяся податливость японской натуры подобна приемам борьбы дзюдо: уступить натиску, чтобы устоять, то есть идти на перемены, с тем чтобы оставаться самим собой. Восприимчивость японцев больше касается формы, чем содержания. Они охотно и легко заимствуют материальную культуру, но в области культуры духовной им присуща уже не подражательность, а консерватизм, не восприимчивость, а замкнутость. Такая «японская Япония», почти не подверженная переменам, присутствует везде и во всем. Это как бы оборотная сторона медали.

Пока живешь в Токио, кажется, что японская зима – самое сухое и солнечное время года. Трудно представить себе, что за соседними горами, на западном побережье выпадают такие глубокие снега, что многие селения оказываются надолго отрезанными от внешнего мира.

Такова Япония во всем. После нескольких лет изучения ее жизни вдруг обнаруживаешь, что смотрел на горы лишь с одной стороны, в то время как на их противоположном склоне климат совсем иной. Вопреки первому впечатлению, что в облике Японии сегодняшний день полностью заслонил вчерашний, незримое присутствие прошлого сказывается доныне. Словно камень, лежащий на дне потока, оно не выпирает на поверхность, но дает о себе знать завихрениями и водоворотами. Нужно, стало быть, отдавать себе отчет и в существовании, и в происхождении этих «водоворотов».

Иначе не понять, почему ультрасовременная молодежь с ее нарочитым бунтарством проявляет покорность родительской воле в выборе спутника жизни. Иначе не понять, почему в стране, где профсоюзы славятся своей боевитостью, доныне сохранилась патриархальная система пожизненного найма. Иначе не понять, почему японцам свойственно ставить личную преданность выше личных убеждений, что порождает неискоренимую семейственность в политическом и деловом мире. Иначе не понять, почему японцы всячески избегают прямого соперничества, стремясь прикрыть его видимостью компромисса; почему сложные и спорные вопросы они предпочитают решать через посредников. Иначе, наконец, не понять, как могут совмещаться в японском характере совершенно противоположные черты: церемонность и учтивость в домашней обстановке с грубостью на улице; жесткость правил поведения с распущенностью нравов; скромность с самонадеянностью.

«Корни дуба» Всеволод Овчинников

Впечатления и размышления об Англии и англичанах

Интересно параллельно читать книги Овчинникова о японцах и об англичанах. Получаешь совершенно особое наслаждение.

Глава 1

УМЫВАЛЬНИК БЕЗ ПРОБКИ И ВАННА БЕЗ ДУША

Мы обедали в английской семье, которая собиралась в двухнедельную поездку по Советскому Союзу. Разговор шел о Москве, Ленинграде, Сочи, о том, что лучше всего посмотреть в этих городах за считанные дни. После пудинга, как водится, подали сыр, а потом пригласили гостей пить кофе к камину.

Улучив минуту, хозяин отвел меня в сторону и сказал, что хотел бы доверительно поговорить на одну щекотливую тему. Может ли он рассчитывать, что я, во-первых, правильно пойму мотивы его вопроса, а во-вторых, отвечу на него вполне искренне? Я, разумеется, кивнул, хоть и не представлял, что может последовать за подобным предисловием.

— Видите ли, — продолжал хозяин после нерешительной паузы, — мы с женой едем в СССР впервые. И все, кто там бывал, советуют нам непременно захватить с собой пробку для умывальника. Говорят, что в гостиницах у вас тепло, даже есть горячая вода. Но вот раковину затыкать нечем — так что ни умыться, ни побриться. Какого же диаметра везти пробку? Одинаковы ли они в разных городах? И не подумайте, что нас пугают какие-то мелкие неудобства. Дело не в них, каждый друг Советского Союза понимает, что всего сразу не напасешься: революция, война… Но почему пробок для ванн давно хватает, а с пробками для раковин дело так затянулось?

Умывальник без пробки. Сколько раз вопросами о нем меня ядовито донимали наши недруги, сколько раз недоуменно спрашивали о нем наши друзья! Сколько раз при публичных выступлениях и в частных беседах мне доводилось объяснять, что привычка умываться под струей воды — это не суровое наследие революции и войн, а национальный обычай, сложившийся с незапамятных времен, что еще задолго до появления водопровода у нас было принято поливать на руки из ковша или набирать воду в ладони из рукомойника. Именно поэтому, добавлял я, советский турист так же сетует в Англии на ванну без душа, как английский турист в СССР — на умывальник без пробки. Останавливаясь в английской гостинице, всякий раз негодуешь и недоумеваешь: во-первых, как раздеваться при таком холоде; во-вторых, как ополоснуть ванну, если нет ни таза, ни гибкого шланга; и, в-третьих, как ополоснуться самому, если нет ни душа, ни смесителя — только краны с холодной и горячей водой.

Ночуя в английских семьях, убеждаешься, что это общее явление. В квартире, которую снял для лондонского корпункта «Правды» еще предшественник моего предшественника, домовладелец лишь после многолетних просьб установил в ванне душ с гибким шлангом. Однако умывальник по традиции не имеет смесителя, так что воду из двух кранов можно смешивать только в закупоренной пробкой раковине. А поскольку плескаться в умывальнике, как это делают англичане даже в гостиницах, поездах и общественных туалетах, я так и не полюбил, мне приходится после бритья споласкивать лицо теплой водой из кружки.

В отличие от нас англичане никогда не умываются под струей. Не имеют они обыкновения и окатываться водой после ванны, а прямо в мыльной пене начинают вытираться. Но еще труднее, пожалуй, свыкнуться с тем, что этот обычай распространяется и на мытье посуды. Помнится, я был впервые поражен этим на дне рождения у одной лондонки. Когда гости встали из-за стола, хозяин объявил, что по случаю юбилея жены он сам соберет тарелки и бокалы. Мужчины из солидарности отправились за ним на кухню. По рукам пошел графин портвейна, начались анекдоты. Хозяин тем временем наполнил мойку, добавил в воду жидкого мыла, а потом принялся просто окунать туда тарелки, проводить по ним щеткой и тут же ставить их на сетку, Тогда я, грешным делом, подумал, что он, будучи навеселе, просто забыл сполоснуть посуду под краном, прежде чем высушить и протереть ее. Однако впоследствии убедился, что это было не исключение, а общее правило. Именно так — и только так — моют бокалы и кружки, тарелки и вилки во всех английских пабах и ресторанах.

Я отнюдь не намерен утверждать, что у московской продавщицы газированной воды вымытые в струях стаканы всегда чище, чем пивные кружки у содержателя лондонского паба, который их окунает и протирает. Я хочу лишь подчеркнуть, что сам подход к гигиене может основываться на разных врожденных привычках и представлениях.

Умывальник без пробки и ванна без душа — лишь один из множества подобных примеров. Все они иллюстрируют непреложную истину: если мы привыкли делать что-то именно так, другие иной раз предпочитают делать это совершенно иначе. Сталкиваясь за рубежом с чем-то необычным и непривычным, мы подчас превратно судим о нем из-за инстинктивной склонности мерить все на свой аршин. Мораль сказанного выше, пожалуй, исчерпывающе выражена в известном четверостишии:

Лошадь

сказала, увидев верблюда:

«Какая нелепая лошадь-ублюдок!»

Верблюд подумал: «Лошадь разве ты?

Ты же просто верблюд недоразвитый…»

Чтобы понять незнакомую страну, важно преодолеть привычку подходить к другому народу со своими мерками. Подметить черты местного своеобразия, описать экзотические странности — это лишь шаг к внешнему знакомству. Для подлинного познания страны требуется нечто большее. Нужно приучить себя переходить от вопросов «как?» к вопросам «почему?», то есть, во-первых, разобраться в системе представлений, мерок и норм, присущих данному народу; во-вторых, проследить, как, под воздействием каких факторов эти представления, мерки и нормы сложились: и, в-третьих, определить, в какой мере они воздействуют ныне на человеческие взаимоотношения и, стало быть, на современные социальные и политические проблемы.

Всякий, кто впервые начинает изучать иностранный язык, знает, что куда легче запомнить слова, чем осознать, что они могут сочетаться и управляться по совершенно иным, чем у нас, правилам. Грамматический строй родного языка довлеет над нами как единственный, универсальный образец, пока мы не научимся признавать право на существование и за другими. Это в немалой степени относится и к национальному характеру, то есть грамматике жизни того или иного народа, которая труднее всего поддается изучению.

Нередко слышишь: правомерно ли вообще говорить о каких-то общих чертах характера целого народа? Ведь у каждого человека свой нрав и ведет он себя по-своему. Это, разумеется, верно, но лишь отчасти. Ибо разные личные качества людей проявляются — и оцениваются — на фоне общих представлений и критериев. И лишь зная образец подобающего поведения — общую точку отсчета, — можно судить о мере отклонений от нее, можно понять, как тот или иной поступок предстает глазам данного народа. В Москве; к примеру, положено уступать место женщине в метро или троллейбусе. Это не означает, что так поступают все. Но если мужчина продолжает сидеть, он обычно делает вид, что дремлет или читает. А вот в Нью-Йорке или Токио притворяться нет нужды: подобного рода учтивость в общественном транспорте попросту не принята.

Нередко слышишь также: можно ли говорить о национальном характере, когда жизнь так насыщена переменами, а стало быть, непрерывно меняются и люди? Спору нет, англичане сейчас не те, что во времена королевы Виктории. Но меняются они по-своему, по-английски. Подобно тому, как постоянный приток новых слов в языке укладывается в устойчивые рамки грамматического строя, национальный характер меняется под напором новых явлений тоже весьма незначительно.

Освоив грамматику жизни того или иного народа, зная, в какие формулы надлежит подставлять пестрые и противоречивые факты его современной действительности, легче разобраться в текущих социальных и политических проблемах данной страны. Этой мыслью мне довелось в свое время завершить книгу о японцах, и с нее же хочется начать теперь книгу об англичанах. Хотя, разумеется, судить о характере человека, и тем более целого народа, дело весьма субъективное. Так что я смогу поделиться лишь своими личными впечатлениями об обитателях туманного Альбиона и опять-таки личными размышлениями о них.

Национальный характер повсюду живуч. Но ни к какому народу это не относится в большей степени, чем к англичанам, которые, судя по всему, имеют нечто вроде патента на живучесть своей натуры. Такова первая и наиболее очевидная черта англичан.

Стабильность и постоянство характера. Они меньше других подвержены веяниям времени, преходящим модам. Если авторы, пишущие об англичанах, во многом повторяют друг друга, объясняется это прежде всего неизменностью основ английского характера. Важно, однако, подчеркнуть, что при своей стабильности характер этот составлен из весьма противоречивых, даже парадоксальных черт, одни из которых весьма очевидны, другие же трудноуловимы; так что каждое обобщение, касающееся англичан, тут же может быть оспорено.

Материалистический народ — кто усомнится в этом? — англичане дали миру щедрую долю мистиков, поэтов, идеалистов. Народ колонистов, они проявляют пылкую приверженность к собственной стране, к своему дому. Неутомимые мореплаватели и землепроходцы, они одновременно страстные садоводы. Их любознательность позволила им познакомиться с лучшим из того, чем обладают другие страны, и все-таки они остались верны своей собственной. Восхищаясь французской кухней, англичанин не станет имитировать ее у себя дома. На редкость законопослушный народ, они обожают читать о преступлениях и насилии. Являя собой воплощение конформизма — нет большего греха, чем делать то, что делать не принято, — они в то же время заядлые индивидуалисты, и среди них полно эксцентриков. Все это парадоксы, к которым, пожалуй, следует добавить еще один: при всей своей парадоксальности английский характер редко бывает загадочным и непредсказуемым. Его главные черты достаточно ясны, они проходят сквозь все классы общества и почти не поддаются воздействию времени. У англичан гораздо больше тех качеств, которые их объединяют, чем тех. которые их разъединяют.

Генри

Стил Комманджер (США).

«Британия глазами американцев» (1974).

Ничего, казалось бы, не скрывает о себе Англия. Ни в каких, казалось бы, выражениях не стесняется она, открывая свое лицо. И никто так не умеет смеяться над ней, как сама она над собой…

Но… что, собственно, знаем мы глубоко об Англии, как представляем себе ее лицо, казалось бы совершенно открытое чужому взгляду? Мне думается, нет маски более загадочной, чем это открытое лицо. И нет более интересной задачи сейчас для журналиста-международника, нежели разгадать эту загадку Англии, разгадать так, чтобы можно было представить себе ее будущее, верней представить себе желательность того будущего, которое было бы не только наилучшим для нее, но и органичнейшим, отвечающим ее самым глубоким национальным корням.

Мариэтта Шагинян, «Зарубежные письма» (1971).

Джоанн Харрис «Ежевичное вино»

И ещё тут будет одна книга, уж не обессудьте. Я запланировала обязательно перечитать её перед летним сезоном. Она даёт удивительный настрой, с её любительской алхимией, я тоже грешу ею, но чуть-чуть по-другому. Будничное волшебство… Есть чему поучиться.

А автор – одно из моих открытий не очень давнего времени, одна из немногих женщин-писателей, которых я обожаю, и которым я поклоняюсь.

Чего только стоит вступление, сделанное от лица вина «Флёри – легкого и нежного «дамского» вина из региона Божоле во Франции.

Вино говорит. Это общеизвестно. Оглядитесь. Спросите уличного оракула, незваного гостя на свадебном пиру, юродивого. Оно говорит. Оно чревовещает. У него миллион голосов. Оно развязывает язык, выбалтывая тайны, которые вы не собирались выдавать, тайны, которых вы знать не знали. Оно кричит, разглагольствует, шепчет. Оно говорит о великих вещах, о гениальных планах, трагических страстях и ужасных предательствах. Оно хохочет до упаду. Оно тихонько хихикает себе под нос. Оно рыдает при виде собственного отражения. Оно вытаскивает на свет летние дни, давно минувшие, и воспоминания, крепко забытые. От каждой бутыли веет иными временами, иными местами; каждая, от простецкого «Молока Мадонны»[1 — Немецкое белое полусладкое вино из регионов Рейнхессен и Наэ, производится множеством винодельческих компаний. — Здесь и далее примечания переводчика.] до надменной «Вдовы Клико» 1945 года, — скромное чудо. Джо называл это будничным волшебством. Превращение низменной материи в грезы. Любительская алхимия.

Пять лет это вино пребывало в забвении в винном погребе, вместе с прекрасными винами «Шато Шалон» и «Сансёр», задвинутые в угол другими бутылками. А потом появились пришельцы, незнакомцы, которые и заварили всю кашу.

И опять от лица вина «Флёри»:

За шесть недель до того, как началась эта история, явились другие. Незнакомцы. «Особые». Чужаки, которые заварили всю эту кашу, хотя они тоже, казалось, затерялись за блестящими новыми бутылками. Их было шестеро, у каждого — своя маленькая, от руки написанная этикетка, пробки запаяны свечным воском. У каждой бутылки вокруг горлышка — шнурок своего цвета: красный, как малина, зеленый, как бузина, синий, как ежевика, желтый, как шиповник, черный, как тернослив. Последняя бутылка, обвязанная коричневым шнурком, содержала вино, о каком даже я не слышал. «Особые, 1975», гласила этикетка, буквы выцвели до оттенка старого чая. Но внутри тайны жужжали пчелиным ульем. От них не было никакого спасения, от их шепотков, свиста, смеха. Мы делали вид, что нам плевать на их кривляние. Дилетанты. Ни один из них и не пах виноградом. Они ниже нас, и мы скупились выделить им место в своем кругу. И все же было нечто трогательное в бесстыдстве этих пиратов, лихорадочная кутерьма ароматов и образов, под натиском которой более серьезные марочные вина дрогнули. Конечно, заговорить с ними было ниже нашего достоинства. Но как же мне хотелось! Возможно, нас соединил мой плебейский привкус черной смородины.

Ну, а далее, сам сюжет. Главному герою Джею Макинтошу стукнуло тридцать семь. Его глаза, глаза цвета индиго, были глазами неловкого, слегка озадаченного человека, который заблудился. Его девушка Керри пять лет назад находила это привлекательным. Теперь она потеряла вкус к потерянности. Джей написал ровно четырнадцать лет назад роман «Три лета с Пьяблочным Джо». Роман получил Гонкуровскую премию и был переведен на двадцать языков.

Телевизионные интервью, газетные статьи и рецензии постепенно сошли на нет. Литературный мир ждал нового романа Джея Макинтоша — сперва страстно, потом в нетерпеливом любопытстве и наконец, что неизбежно, с равнодушием.

Конечно, он продолжал писать. Семь романов на сегодняшний день, добротные коммерческие вещи, позволившие ему продержаться на плаву эти четырнадцать лет. Он читал лекции начинающим сочинителям, вел творческие семинары в университете. Он писал рецензии, статьи, рассказы и газетные колонки. У него так много дел, шутил он, что едва хватает времени писать самому, — неубедительно смеялся над собой, писателем, который никогда не пишет.

Ну а теперь о его девушке, которая претендовала на то, чтобы быть его Музой.

Керри О’Нил: двадцать восемь лет, короткие светлые волосы и изумительные зеленые глаза, продукт цветных контактных линз, о чем Джей и не подозревал. Журналистка, преуспевшая на телевидении посредством «Форума!» — ночного ток-шоу, где популярные авторы и звезды второй величины обсуждали социальные проблемы современности под авангардный джаз.

Она написала книгу «Шоколад: наблюдения феминистки». Керри была фотогеничной, раскупаемой и мейнстримной. Она успешно продвигалась по карьерной лестнице. Она выросла. Изменилась.

Но для Джея ничего не изменилось. Пять лет назад, выпивая по полбутылки «Смирновской» в день, он казался олицетворением артистического темперамента, обреченным, трагическим героем романа. Он пробуждал в Керри материнский инстинкт. Она собиралась спасти его, вдохновить, а взамен он напишет чудесную книгу, книгу, которая озарит жизни людей, и все это благодаря ей одной.

Но ничего не вышло. Дрянная фантастика — вот что оплачивало счета; дешевые книжки в аляповатых бумажных обложках. Он ни разу не достиг зрелости, озорной мудрости своей первой работы, даже не попытался достигнуть. В общении он умом не блистал, не был интригующе груб. Даже его пьянство — единственное, в чем он оставался неумерен, теперь казалось нелепым, подобно человеку, что упорно носит вышедшие из моды фасоны своей юности. Он проводил время за компьютерными играми, слушал старые синглы и смотрел старые фильмы по видео, неизменный в своей незрелости, подобно мелодии, замурованной в дорожке грампластинки. Возможно, она ошибалась, думала Керри. Он не хотел взрослеть. Он не хотел, чтобы его спасали.

Изучаем растения

Этот раздел о разных свойствах различных растений.

Все знают, как драгоценны ягоды клубники. Для всех типов кожи великолепно подходит действенная клубничная маска для лица. Свежий клубничный сок отбеливает зубы.

Для борьбы с листогрызущими гусеницами абсолютно все фруктовые деревья можно опрыскивать раствором соды, который готовится так: 75г соды растворите в 10 литрах воды. Если вы выращиваете на своем дачном участке виноград, не забудьте в период созревания ягод опрыскать лозу таким раствором соды. Это защитит виноград от серой гнили, а также повысит содержание сахаров в ягодах.

Сода — одно из эффективных средств в борьбе против мучнистой росы. Раствор соды можно применять для профилактического опрыскивания огурцов. Он предотвращает также преждевременное пожелтение листьев.

Все рецепты, которые я буду приводить, я вычитала в интернете, и сама только собираюсь применить.

Крыжовник и смородину можно обработать комплексным средством: 1 таблетка аспирина, 1 столовая ложка соды, 1 чайная ложка любого средства для мытья посуды либо жидкого мыла, 1 столовая ложка растительного масла. Все компоненты следует размешать и добавить в 4,5 литра воды.

Многие огородники, чтобы избавиться от гусениц, посыпают сухим содовым порошком листья капусты.

Скоро весна, и стоит поговорить о силе весенних почек.

Почки сирени содержат много дубильных веществ и биофлавоноидов. Считается, что если просто пожевать несколько почек сирени, значительно улучшится пищеварение. Это прекрасное противодиабетическое средство.

Почки вишни лечат щитовидную железу.

Астры однолетние – растения светолюбивые и морозостойкие. Они выносят заморозки до минус трёх градусов.

Бархатцы являются очень хорошими предшественниками для гладиолусов, тюльпанов, космеи, лаватеры, лобелии и других культур, поскольку обладают способностью обеззараживать почву.

Мои истории

Ой, как я далеко размахнулась. Пожалуй, сегодня опять не будет историй. По поводу фотографий росписей. Да, Саш, мы в маленькой комнате так ярко покрасили пол. Почему не ламинат? Потому, что дому более сорока лет, и ещё ни разу не было капитального ремонта. Но когда-то он будет. Дом, построенный в нашей деревне спустя восемь лет после нашего, уже отремонтировали. А коммуникации проходят как раз под полом в маленькой комнате. То есть, пол будут разбирать, чтобы поменять трубы. Поэтому в маленькой комнате ламинат не кладем. Просто покрасить пол мне показалось как-то скучно. Вот и появились такие пятнышки.

Нет Саш, пол достаточно хорошо гармонирует со стенами. Просто на фото пол получился даже более ярко и нарядно, чем в действительности, а стены намного хуже. Желтые и оранжевые пятна на полу, и точно такие же и на стенах, только на стенах они меньше. Мы ещё покрыли пол двумя слоями лака.

Сейчас вся мебель или разобрана, или находится в маленькой комнате, причем стоит там только необходимое. В комнате очень уютно. Она несколько ярковата для лета, когда за окном и так яркая природа, но зимой, и особенно мрачной поздней осенью, там как раз то, что нужно. Так мы и жить там будем именно в это время.

А пока, обещанные фото росписей. Это наша большая комната в Ярославле. Идея Володина. Это оказалась самая лёгкая роспись. Правда, теперь по лёгкости лидирует большая комната в деревне. Её я расписала за день.

А это сюжеты Древнего Египта из прихожей.

Богиня Маат над дверью. Где-то нет резкости, сорри.

Нина, это тот самый шкаф, который еле втиснули.

Маленькая комната в городе, уж до кучи.

Уголок двух швейных машин. Когда-то я много шила.

Володин подарок на ДР. Белые цветыхризантемы.

Оцените статью
Добавить комментарий